Обожаю танцевать. В детстве папа играл на баяне, а мы с сестрой танцевали. Танго или Цыганочку с выходом. С той поры много лет прошло, а тяга осталась. Раньше хоть танцы были, дискотеки, а сейчас только ночные клубы. Но я туда не хожу, ночью спать люблю. Да и говорят, что там одни дети, плюс фейс-контроль. Пустят ли? Короче, потанцевать нет никакой возможности.
Есть у меня коллега по работе, Коля. Давно мне знаки внимания оказывает. То с расчетами поможет, то канцелярскими принадлежностями поделится. Иногда по дороге с обеда пирожки для меня покупает, при чем помнит, с какой начинкой я люблю.
Явно неравнодушен. Поощрять, его не поощряла, но приглядывалась. Дама я видная, не хочу бросаться на первого встречного.
Проверку временем Коля прошёл, за целый год так ни на кого и не переключился. Хорошо! Решила как-нибудь дать шанс.
Тут как раз у меня дома ковёр со стены свалился, чуть кота не придавил. Можно было бы, не вешать его обратно, не модно, но у меня штукатурка от старости со стены посыпалась. Ремонт давно надо делать, пока не на что. Платят нам немного. Который год говорят: «Кризис, кризис!». А я думаю, нет никакого кризиса, просто жадные. Народ уже в обносках ходит, а хозяевам фирмы всё равно.
Говорят: «Не хотите за такую зарплату работать, мы других наймём. К нам на улице целая очередь стоит». Не знаю, где стоит, не видела. Но в нашем городишке, и правда, с работой хуже некуда. Потеряешь, будешь лапу сосать.
Так вот. Упал ковёр. Поделилась я своим горем на работе. Коля услышал и вызвался помочь. Я, само собой, согласилась. Думаю: и ковёр повешу, и Колю проверю. Злые языки сразу стали болтать, что я этот ковёр сама отодрала, чтобы Колю домой заманить. Как говорится, на чужой роток не накинешь платок. Завистники. Оправдываться не стала.
Ничего особенного от Колиного визита не ждала, думала, что ковёр повесит и всё, смелости на другое не хватит. Ошиблась. Коля пришёл нарядный, в белой рубашке, с цветами, конфетами и шампанским. Я как всё это увидела, подумала: «Ничего себе! Точно, на свиданье пришёл».
С ковром возился долго. Стена продолжала обсыпаться, кое-как повесил. Потом долго чистился в ванной. А мне стыдно стало, что из-за моей дряхлой стены, он лучшие брюки испачкал. Ведь не ожидал, что я в такой убогой дыре живу.
Решила скрасить ему остаток вечера. Выпили шампанского с конфетами. Смотрю, он всё стесняется и не знает, о чём говорить. Я и предложила: «А давай танцевать!». А он мне: «Не умею». А я ему: «Вот проблема! Научу!»
Поставила старую пластинку с танго «Брызги шампанского», ещё от папы осталась. Он на слух эту мелодию на баяне разучивал, его любимая была. Я её сто лет не слушала.
Когда заиграл оркестр, такое ретро пошло, аж голова закружилась. Сразу представился послевоенный ресторан, офицеры в мундирах и орденах, женщины красивые в шляпках и перчатках. Брызги шампанского… И таким нездешним покоем повеяло. Романтика! И Коля вроде даже выше ростом стал.
Положила я его дрожащие руки себе на бока, и стали мы с ноги на ногу переминаться под звук старого аккордеона. А Коля вдруг и говорит:
— Знаешь, Оля. А у меня отец на баяне играл эту мелодию. Он к нам не часто приходил. У него вторая семья была, вернее первая, и две девочки там. Они с мамой не были расписаны. Приходил вечерами или в праздники, чаще с баяном. Играл вот так же.
— А как твоего папу звали? — насторожилась я.
— Дорофей, редкое имя, русское.
«Да уж, редкое», — проворчала я про себя, только у одного моего отца и встречала за всю жизнь. Вот, значит, куда мой отец с баяном ходил, а говорил, что подрабатывает на вечеринках.
Надо же, как бывает! Надеялась жениха найти, а нашла брата.
А что? Тоже неплохо. Женихов много может быть, а брат один!
Или тоже не один? Может, ещё к кому наш баянист ходил? Ну, папа, вот артист!
Автор: Ольга Фокина-Александровская
Художник: Валентин Губарев
