«Он вернётся, обязательно вернётся, – успокаивала себя Лина. – Нужно только подождать».
Есть мужчины, которые уезжают. Они слышат зов и идут туда, где нужны больше всего, где делают то, для чего предназначены. Как бы они ни любили своих жён, всё равно уходят, и те не способны их удержать.
Для Лины Павел был всем, смыслом жизни, пристанищем, источником покоя и радости. В день, когда он уехал, она начала вязать шарф. Загадала: когда закончит, любимый вернётся.
Шарф становился всё длиннее, а муж не возвращался. Закончилась пряжа, Лина купила новую, а вестей от Павла не было. «Где он сейчас? Жив ли? Как у него дела?» – думала она. Шарф стал таким длинным, что падал с колен и ложился на пол шерстяной дорожкой. Лина поставила у ног корзинку и сложила в неё шарф. Больше никто не знал, какой он длины.
Пришли страшные новости. Павел не вернётся, пропал без вести. Лина не верила, вязала и вязала, днями и ночами. Когда глаза слипались от сна, руки всё ещё шевелились. Она засыпала прямо в кресле, с которого почти не вставала.
«Буду вязать, пока он не придёт! – упрямо повторяла она. – Я знаю, он вернётся».
Мать беспокоилась. По ночам она тихонько распускала шарф и сматывала нитки обратно в клубок. Дочь ничего не замечала. Близкие шептались: «Она сошла с ума».
– Доченька, хватит! – просила мать. – Смирись! Пора начать жить!
– Он жив. Я это чувствую, – шептала Лина бледными губами. – Пока я вяжу, он живёт.
Её глаза были устремлены вдаль, будто могли видеть любимого.
Мать уже ничего не требовала от дочери, лишь бы та жила.
– Поешь что-нибудь! – уговаривала она.
– Не хочу, мама. Я сыта.
Лина исхудала, её кожа стала полупрозрачной, под ней просвечивали голубые прожилки вен. Она выходила на улицу, но не надолго, лишь потому, что не было сил сопротивляться матери. Та водила её под руку по парку и через час-другой возвращала домой. Соседи сочувствующе качали головами: жаль девушку, такая молодая, а уже не жилец.
И вдруг однажды всё изменилось. Лина подняла глаза от вязания и сказала:
– Он вернулся. Я чувствую. Он идёт ко мне.
Павел вошёл в дом, и она увидела его. Вязание скользнуло на пол.
– Ты здесь! – воскликнула она. – Я знала.
Лина обняла любимого.
– Я связала тебе шарф. Он немножко длинный…
– Спасибо! Почему такая бледная? Ты больна?
– Нет, я абсолютно здорова… Ты голоден? Как хочется есть! Мама, накорми нас!Ты был далеко?
– Да, и не надеялся вернуться.
– Но ты здесь.
– Это потому, что ты ждала меня. Я это знал, чувствовал, словно нить между нами не могла порваться…
– Я больше тебя никуда не отпущу!
– Я никогда тебя не оставлю. Мы уйдём только вместе.
Они сели за стол, накрытый матерью.
– Почему ты не ешь? – спрашивала Лина мужа.
– Не хочу. Поешь сама, ты очень исхудала. Давай-давай, а то разлюблю.
– Да, я очень голодная.
Лина ела, а муж смотрел с любовью и улыбался. На её лицо стали возвращаться краски. Она была счастлива. Быть с Павлом, разговаривать с ним, видеть его улыбку – было всем, что нужно ей в этой жизни, смыслом существования.
Никто, кроме неё, не видел его.
«Пусть хоть так, зато не страдает, – думала мать и смотрела на оживлённую дочь со светлой печалью. – Главное, что они теперь вместе».
– Мы никогда не расстанемся, – смеялась Лина счастливым, игристым смехом.
– Никогда, – отвечал Павел. – Я люблю тебя.
Автор: Ольга Фокина-Александровская
Изображение создано автором с использованием нейросети Кандинский
