Глава 1. Миротворица
В посёлке Три калитки жители женились и разводились, ссорились и мирились, выживали и наслаждались жизнью. Были среди них люди обычные и выдающиеся. Эльмира Голубева, вдова сорока двух лет, считалась кем-то вроде миротворца. Она улаживала ссоры супругов и стояла горой за семейные ценности.
Будучи женщиной приятной во всех отношениях, она дружила со многими семьями и на собственном примере доказывала, что надо ценить любимых, пока они живы, не тратить время на ругань и ненужные разборки.
«Вон наш Голубь мира идёт, – говорили о ней соседки, собравшиеся под окном очередных буянов. – Сейчас всё уладит».
Эльмира не только разнимала разгорячившихся дебоширов, но и мирила разбежавшихся супругов, беседовала с каждым в отдельности и склоняла ещё раз подумать о суетности разногласий и ценности настоящей любви.
***
Разлад в семье Крюковых был не первым. Ссоры случались и раньше, но улаживались без посторонней помощи, кроме последнего случая, когда пришлось привлекать Эльмиру.
На этот раз всё было серьёзнее. Муж Фёдор, тракторист местного аграрного хозяйства, ушёл от жены Шуры и поселился в палатке на берегу реки. Брошенная жена подождала три дня, а потом обратилась к Эльмире. Исполняющая обязанности миротворца засучила рукава и направилась к одинокой палатке у воды, чтобы провести воспитательную беседу.
Фёдор сидел на берегу и удил рыбу.
– Добрый вечер! – поздоровалась поборница семейного счастья. – Хорошего улова!
– Привет! – ответил отшельник и с интересом посмотрел на незваную гостью.
Та деловито заглянула в ведро с несколькими свежевыловленными карпами и спросила:
– Уху варить будешь?
– Да нет, на углях запеку.
– Вкусно, – заметила Эльмира, почувствовав, как рот наполнился слюной, обед был давно, а поужинать она ещё не успела.
– Хочешь, оставайся! Вместе поедим, – предложил чужой муж.
Предложение было заманчивое и располагающее к доверительному разговору, поэтому миротворица согласилась:
– Ладно, тогда я пока дров на костёр соберу.
Она улыбнулась Фёдору и пошла вдоль берега в поисках подходящих сухих веток. Когда вернулась, он уже почистил карпов и складывал их на решётку. Рядом ярким пламенем бушевал костёр.
– А ты, Федя, шустрый, – похвалила Эльмира, бросая дрова на землю. – Я думала, ты меня заставишь рыбу чистить.
– Бог с тобой, Мира! Когда я женщину к чему-то принуждал?
Миротворица задумалась. Действительно, Фёдор считался мужчиной положительным и спокойным. «Эх, – с досадой подумала она, – надо было у Шуры подробнее расспросить, в чём проблема. Пришла неподготовленная».
Эльмира села рядом с Фёдором на траву и приступила к миротворческой деятельности.
Глава 2. Незваная гостья
Фёдор понимал, почему Эльмира пришла на берег – помирить его с женой, она и раньше так делала. Что за блажь – лезть в чужую жизнь? Хотя понять её можно. Она – вдова, ей обидно, что люди своего счастья не видят, ругаются, отношения выясняют.
Фёдор не понимал другого – почему эта женщина появилась в его жизни. Много месяцев он думал об Эльмире, о её тепле, улыбке, нежном взгляде. Жена Шура совсем другая, неплохая женщина, но нечуткая, суетливая, погрязла в мелочах. Приготовить, постирать, убраться – это она может, а вот поговорить, понять – не получается. Когда в доме были дети, не так заметно было, а как разъехались – будто брешь в отношениях образовалась, словно стоят они с женой на разных берегах, а между ними река…
Фёдор смотрел, как Эльмира тщательно выбирает кости из запечённого карпа, и думал: «Какие у неё красивые глаза!»
– А я ведь поговорить с тобой пришла, – сказала миротворица. – Ты почему из дома ушёл? Шура волнуется, места себе не находит.
Фёдор вздохнул, не хотел говорить с этой женщиной о своей жене.
– Почему молчишь? – настаивала Эльмира. – Возвращаться собираешься? Показал характер, и хватит. Или хочешь, чтобы она сама сюда пришла?
– Да приходила уже. Нечего мне ей сказать.
– Двадцать пять лет прожили, и нечего? Вместо того, чтобы радоваться – дети устроены, всё нормально – вы в развод играете. Нехорошо!
– Не играем мы. Разногласия у нас непреодолимые. Разве она тебе не рассказала? Хочет в город переехать, насовсем, к дочке. Они с мужем коттедж построили, двухэтажный, газ, все удобства. Зовут к себе. Через два месяца второй ребёнок родится, помощь нужна. Шура упёрлась – поедем и всё! А я не хочу. Вся моя жизнь здесь. Не могу я в чужой дом приживальщиком… – Фёдор замолчал, а Эльмира задумалась.
– Да, ситуация сложная, – согласилась она. – Кто-то из вас должен уступить.
– Я тоже сначала так думал, а потом понял: раз хочет, пусть едет одна. Была у нас семья, да вся вышла. Один я. Живём как соседи. Забыл уже, когда вместе спали.
От таких подробностей Эльмира слегка покраснела. Она и сама не помнила, когда в последний раз её обнимал мужчина. Фёдор заварил чай. Горячий напиток пах душицей и мятой. Уже темнело, а конец миротворческой миссии не просматривался. Впервые Эльмира терпела фиаско, но обидно, как ни странно, не было.
– А почему ты из дома ушёл? – спросила она.
– Я своё решение принял, не поеду. Пусть теперь она думает, что ей действительно нужно: я или дочь с внуками.
– Трудный выбор.
– Если бы любила, не было бы никакого выбора.
– Но ведь и ты её отпустил. Выходит, не любишь?
– Любовь – штука капризная. Раньше вроде любил. А теперь… О другой я думаю.
– Как о другой? – растерялась Эльмира, Фёдор считался верным семьянином, и сомнительных слухов о нём не ходило.
– О тебе… С тех пор, как ты нас в прошлый раз мирила. Почувствовал я тебя тогда, увидел по-другому. Думаю о тебе постоянно, с Шурой сравниваю.
Эльмира растерялась. С таким побочным эффектом своей миротворческой деятельности она ещё не сталкивалась.
– Не отвечай ничего! – сказал Фёдор. – Я бы и не признался, если бы ни такой разговор. Но рассуди сама. Зачем жить с нелюбимой женщиной, если есть та, кого ты любишь по-настоящему?
Стало совсем темно. Эльмира молчала и лихорадочно соображала, какой бы аргумент привести, и не находила. Фиаско, полное фиаско! Пришла мирить, а напросилась на признание в любви. Она взяла кружку и сделала несколько глотков. Чай был сладким и ароматным, немного терпким, но очень вкусным. «Как же быть? Что ему сказать?» – думала она.
Глава 3. Разлучница
Эльмира возвращалась в посёлок поздним вечером. Все её мысли и чувства смешались. Ночью она почти не спала, думала о Фёдоре. Наутро тщательно собралась и пошла к Шуре.
– Ну как, удалось поговорить? – поинтересовалась брошенная жена.
– Удалось, – вздохнула Эльмира. – Фёдор рассказал, что ты хочешь к дочке переехать, я не знала.
– Хочу. Сама подумай! Там город, дом хороший, внуки, зять – бизнесмен. Никаких забот, только помогай. Федя смог бы по хозяйству или шофёром. Я бы детьми занималась. Старшему внуку всего два года, скоро внучка появится, Верочка. Только представь, как нам всем хорошо будет, одной семьёй…
– И кем Фёдор будет в этой семье? Даже не примаком, приживальщиком.
– Что ты такое говоришь? – возмутилась Шура. – Прямо как Фёдор. Сговорились что ли? – она подозрительно прищурилась.
Под её взглядом Эльмира слегка покраснела, но собралась и возразила:
– Должна же ты учитывать его интересы. Здесь у него работа. Он – хозяин в своём доме, прожил в Три калитки всю жизнь. Думаешь, каково ему будет на новом месте, в одной комнатке, в чужом коттедже?
– Почему в чужом? Это же зятя.
– В том-то и дело, что зятя! Знаешь, как у мужчин выстраивается иерархия власти?
Шура не знала даже слова «иерархия». Она опять подозрительно посмотрела на Эльмиру и спросила:
– Так ты на его стороне?
– Да ни на чьей я стороне! Просто пойми, для него жить у зятя – это унижение.
И неожиданно для себя Эльмира добавила:
– Если он тебе не нужен, просто отпусти! Поезжай в город, а Фёдор пусть остаётся здесь. Оба начнёте новую жизнь.
Лучше бы она этого не говорила. Шура подбоченилась и пошла в наступление.
– Новую жизнь?! Уж не с тобою ли?
Эльмира попятилась, а Шура продолжала наступать:
– Вот ты какая, Голубь мира! Ждёшь, когда с чужого стола крошки упадут?
Миротворица такого стерпеть не могла:
– Да что ты такое говоришь! Как тебе не стыдно? Я – честная женщина, мне чужого не надо… Разбирайтесь сами! Больше я к вам обоим ни ногой.
Она развернулась и порывисто вышла из дома недоброжелательницы. На глазах выступили слёзы. Обидно, хотела, как лучше, а получилось…
«Ах так, Шура! Сама напросилась», – подумала Эльмира и впервые за свою миротворческую практику решила нарушить данное слово.
***
Фёдор сидел на берегу и смотрел на воду. Услышал шорох шагов за спиной, обернулся.
– Привет! – сказала Эльмира и показала спрятанную за спиной бутылку шампанского. – Выпьем? У меня сегодня день рождения.
– Выпьем, – довольно заулыбался Фёдор.
Глава 4. Любовь и голуби
Весть о том, что Голубь мира провела ночь в палатке на берегу реки распространилась со скоростью торнадо. Ранним утром воркующих голубков заметили рыбаки и незамедлительно донесли об этом в Три калитки.
Шура, узнав о предательстве, возглавила возмущенных соседок, уже собравшихся у её дома, и двинулась вместе с ними к реке.
Фёдор и Эльмира заканчивали завтрак.
– Ах вот так! – набирая силы в голос, начала брошенная жена. – Ни стыда, ни совести!
Муж окинул взором сначала её, потом жительниц посёлка и сказал:
– Прости ты меня, Шура! Полюбил я. Наказывай, как хочешь! Только ничего теперь мне не страшно. Любовь всё покрывает. Развожусь я с тобой.
Женщины недобро зашумели, их внимание обратилось на Эльмиру.
– Эй, Голубь мира, что скажешь? Не стыдно? Почему молчишь? – послышались голоса.
Эльмира виновато подняла глаза, и все всё поняли без слов. Тем, кого она не раз мирила с мужьями, в один миг стало ясно, что разлучница не жалеет ни о чём. Что бы они ни говорили, как бы ни взывали к её совести и ни ругали – это ничего не изменит. Перед ними счастливая женщина. Её глаза лучились любовью, и с этим ничего поделать было нельзя.
Вспомнили женщины про долгие годы её вдовьего одиночества, про то, как она старалась помочь другим, сочувствовала, утешала, мирила, и задумались. Почувствовали, что протопали обутыми в альков чужого счастья. Смутились и начали отводить глаза.
Одна Шура смотрела гордо, гневно и непримиримо. Фёдор выдержал её взгляд, вздохнул и сказал:
– Шли бы вы, Шура, отсюда. Виноват я перед тобой, но ничего не изменишь. Теперь мы с Эльмирой вместе. Сегодня переберусь к ней, а ты сама решай: уезжать тебе или оставаться.
***
Вот таким бесславным образом закончилась миротворческая карьера Эльмиры Голубевой. Но она об этом не жалела. Ведь у неё снова был муж и новая любовь.
Шура вскоре уехала в город к дочери и внукам. Никто из троих впоследствии ни на минуту не пожалел о принятом решении. Жизнь – сложная штука, чего только в ней не бывает. Любовь, разочарование, расставание, новая любовь – и так без конца, пока мы словно голуби мира не взлетим туда, где нас ждёт вечная любовь.
Автор: Ольга Фокина-Александровская
Изображения сгенерированы автором и Kandinsky 2.1
