Глава 1. Вечный холостяк
Моего дядю нашли ранним утром в кабинете загородного дома. Он лежал на полу у камина. Позже стал известен диагноз – острая коронарная недостаточность.
Братья часто непохожи друг на друга. Мой отец старался жить по совести. Закончил технический вуз, стал инженером, женился по любви. Он проектировал корабли и был надёжной опорой для нас с мамой. Его жизненный путь был как прямое, добротное шоссе, и отец двигался по нему с заданной скоростью, никуда не сворачивая, вполне довольный судьбой.
Его младший брат Виктор был другим. Жил легко и свободно, ни к чему не привязываясь, ни на кого не надеясь. К правилам и обязанностям относился философски, а чаще – с юмором. Поступил в институт, но не закончил, бросил на третьем курсе. Всегда был в окружении девушек, но ни на одной не остановился. Вечный холостяк. Со стороны он казался легкомысленным, но я знала, что это не так. Дядя был очень глубоким человеком, но что в его глубинах, не знал никто, кроме него самого.
Родители умерли, когда братьям не было и двадцати пяти. Старшему оставили городскую квартиру, младшему – загородный дом. Такое распределение фамильного имущества устроило обоих. Братья разъехались и мирно общались до тех пор, пока между ними не произошёл разрыв.
Трещина в отношениях образовалась, когда Виктор бросил институт без видимых причин. Отец не мог смириться, а дядя устал объяснять, что не видит смысла в высшем образовании. Всё, что нужно в жизни, он получит и без него. Характерно, что раньше он думал иначе. Метаморфоза в мировоззрении произошла во время летних каникул, когда Виктор подрабатывал в хосписе. В сентябре, вместо того, чтобы пойти на занятия, он забрал документы и прекратил все отношения с институтом.
Отец был в праведном гневе, но повлиять на брата не мог. Оставив учёбу, Виктор не спешил устраиваться на работу, однако деньги у него водились. Более того, всего за несколько лет он стал очень обеспеченным человеком. Купил квартиру, машину, даже яхту. Увлёкся антиквариатом и вошёл в круг известных коллекционеров. Его интересы были разнообразны: живопись, старинные монеты, ювелирное искусство.
Мой отец не мог понять происхождения дядиного богатства и был уверен, что Виктор связался с криминальным миром и занялся противоправной деятельностью. Много раз отец пытался убедить брата вернуться к нормальной жизни, но не мог. Дядя ничего не хотел слушать, только отшучивался. На этой почве и произошёл окончательный разрыв. Братья перестали общаться и говорить друг о друге.
Мне тогда было шестнадцать лет. Я не собиралась прекращать отношения с любимым дядей и навещала его, несмотря на недовольство отца. Виктор мне нравился, с ним было интересно и весело. Он уверял меня, что не имеет отношения к криминалу, а лишь играет на фондовой бирже, именно финансовые операции и приносят ему доход. Так это было или иначе, не знаю. У меня не было оснований сомневаться, тем более, что я никогда не видела дядю в компании подозрительных личностей. Среди его друзей было много женщин. Они пытались подружиться со мной, рассчитывая через меня найти лазейку к сердцу ветреного сердцееда.
– Почему ты не женишься? – спрашивала я дядю.
– А зачем? Мне и так хорошо, – улыбаясь отвечал он.
– Разве ты не хочешь детей? – удивлялась я.
– У меня есть ты, – смеялся он, – этого мне достаточно.
При кажущейся лёгкости бытия жизнь дяди была не такой уж безоблачной. Он часто болел. С ним постоянно случались какие-то неприятности, от бытовых травм до дорожных происшествий и стихийных бедствий. Переломы, ожоги, укусы, отравления, инфекции были его постоянными спутниками. Будто судьба, даруя удачу в деньгах, отыгрывалась на здоровье.
Когда с Виктором случалась очередная беда, я переезжала в его дом и помогала, чем могла. Привозила продукты, готовила еду, убиралась и стирала. Чтобы не напрягать меня, он нанял помощницу по хозяйству, и я стала бывать у него реже. Однажды спросила, почему он так часто болеет. Он усмехнулся и ответил:
– Видимо, одной капли крови недостаточно.
– Что ты имеешь ввиду? – не поняла я.
– Не бери в голову, это я так, шучу.
Когда у дяди обнаружили опухоль, я впервые подумала, что могу его потерять, и сильно испугалась. Если бы не облысевшая голова, он не сказал бы мне о болезни. Не любил, когда его жалели.
Однажды я приехала к нему и увидела, что со стен исчезли многие полотна.
– А где картины? – удивилась я.
– Надоели, – ответил дядя. – Решил завязать с коллекционированием. Когда вылечусь, займусь чем-нибудь другим.
Я успокоилась. Раз у него есть планы на будущее, значит, не всё потеряно. Виктор был уверен, что выздоровеет.
В последние годы он изменился, стал серьёзнее и перешёл от роскоши к минимализму. Сначала избавился от коллекций картин и монет, потом продал городскую квартиру, яхту и даже машину. Мы с родителями подозревали, что ему нужны деньги на лечение, но когда я спросила его об этом, он ответил, что с деньгами проблем нет, просто эти вещи ему больше не нужны. Мне это показалось странным.
***
О смерти дяди мы узнали от его помощницы Кати. Утром она пришла на работу и нашла его тело. Вызвала скорую и позвонила нам. Сердце Виктора не справилось с очередным курсом химиотерапии.
В завещании оказалась я одна. Предмет наследования нас удивил.
Глава 2. Наследница
Попрощаться с дядей пришли немногие. Кроме родственников присутствовало всего несколько человек. Я была очень расстроена и почти не смотрела по сторонам, но одна женщина привлекла моё внимание, высокая красивая брюнетка лет сорока пяти с длинными волосами, собранными на затылке. Она стояла чуть в сторонке и ни с кем не общалась. На ней был элегантный тёмный костюм, голову покрывал чёрный шёлковый шарф. Я подумала, что она – одна из женщин Виктора. Терять любимого человека тяжело, даже если он не муж.
Меня удивил взгляд незнакомки, внимательный и изучающий. Заметив, что я смотрю в её сторону, она отвернулась и почти сразу ушла. Я засомневалась, она могла быть случайной прохожей, просто шла мимо и остановилась посмотреть. Некоторых притягивают подобные зрелища.
После похорон я почти непрестанно думала о дяде, о его необычной жизни и внезапном уходе. Как несправедливо мало пожил он на этом свете! А есть ли другой? Неизвестно.
В завещании единственной наследницей была я, а объектом наследования – загородный дом, другого имущества не значилось. Это было странно. Много лет Виктор считался богатым человеком, а после смерти обнаружилось, что у него нет ничего, кроме дома, который он получил по наследству. Значит, за всю жизнь так ничего и не нажил. Всё, что было, ушло вместе с ним.
Нотариус отправил запрос в различные банки, но никаких средств обнаружено не было, счета либо обнулены, либо закрыты незадолго до смерти. Необъяснимое исчезновение денег наводило на тревожные мысли. Причина смерти была естественной, но думалось о плохом.
Поскольку по завещанию дом отходил мне, я решила в нём обосноваться, не дожидаясь срока вступления в официальные права. Шёл июнь, хотелось побыть на природе. Я оформила отпуск, загрузила машину своими вещами и поехала в дачный посёлок, знакомый мне с раннего детства. Родители не возражали.
Когда я впервые вошла в дом на правах будущей хозяйки, он встретил меня тишиной и ворохом воспоминаний. Дедушка с бабушкой, летние каникулы, игры во дворе, соседские мальчишки, качели на дереве – эпизоды прошлой жизни всплывали в памяти. Счастливое и беззаботное время.
Я очень любила этот дом. Виктор многое изменил, сделал ремонт, оборудовал помещения современной техникой, но всё равно это было моё родное гнездо, колыбель, где уютно и спокойно. Лишь кабинет на втором этаже, в котором умер дядя, вселял некоторый трепет, и я решила ограничить сферу своего пребывания первым этажом, где было всё необходимое для нормального быта. Кабинет оставила на потом, когда буду эмоционально готова в него войти.
Такой день настал. Я поднялась по лестнице, отворила дверь и вошла. Без сомнения, кабинет был самым красивым помещением дома. Стены, отделанные дорогим деревом, мягкие кресла, массивный антикварный стол и полки с книгами в золочёных переплётах создавали атмосферу роскоши, достоинства и спокойствия. Главным украшением был камин. Его установил дядя всего несколько лет назад, когда перестраивал дом.
Раньше я много раз бывала в кабинете, но в тот день поймала себя на новом ощущении: что-то не так. Было нечто неправильное, и я пыталась понять что. Дядя отличался удивительной склонностью к порядку, любил, чтобы вещи лежали на своих местах и строго определённым образом. Книги он расставлял по цветам корешков, сувениры и статуэтки располагал симметрично. В этот раз кабинет выглядел по-другому. Вещи лежали неаккуратно.
«Как будто был обыск», – подумала я, и мне стало не по себе.
Присмотрелась внимательнее. Здесь явно был кто-то чужой. Но кто? Что он мог искать? На помощницу Катю не похоже, она работала у дяди много лет и знала его привычки, положила бы всё по местам.
Мне захотелось с ней переговорить, и я позвонила. После приветствий, соболезнований и общих слов я спросила:
– Катя, когда ты нашла дядю тем утром, ты не заметила что-нибудь странное?
– Что ты имеешь в виду?
– Дядя любил порядок, а вещи лежат неряшливо.
– Я тоже это заметила, – призналась Катя.
– Почему ничего не сказала?
– Я не знала, как это объяснить. Да и не пропало ничего, я проверяла. Только вот…
– Что?
– Обычно ящик стола был закрыт на ключ, а в то утро он был открыт.
– А ключ?
– Лежал на столе.
– А где он был раньше?
– Не знаю. Виктор или носил его при себе, или прятал. Мне кажется, в ящике было что-то ценное. А иначе зачем его закрывать?
– Ты права. К нему кто-нибудь приходил в последнее время?
– Да нет, только Альбина.
– Кто это? – спросила я, имя мне было незнакомо.
– Подруга Виктора, у них были странные отношения.
– Что ты имеешь в виду?
– Не похожи на возлюбленных, больше – на деловых партнёров. Альбина приезжала в тот вечер.
– Когда умер Виктор?
– Да, после работы я садилась в автобус и видела, как подъехала её машина.
– Почему ты не сказала об этом?
– Меня никто не спрашивал.
Больше ничего толкового от Кати я не добилась. Попрощалась, положила трубку и задумалась. Проверила ящик в столе. Он действительно был открыт и пуст. Что в нём лежало и куда делось?
В доме кто-то побывал. На воров не похоже, они бы разбросали вещи. Кто эта Альбина? Что её связывало с дядей? Мне вспомнилась черноволосая женщина с кладбища. Вполне возможно, что это была она.
Глава 3. Перо
Жизнь моего дяди была загадкой. Вместе с ним ушли все его тайны.
Наступил вечер, в кабинете стало прохладно, и я решила растопить камин. Заглянула внутрь и увидела большую кучу углей и золы от прогоревших дров. Принесла ведро, совок и принялась выгребать содержимое топки. В глубине, у задней стенки, заметила полуобгоревший предмет. Похоже, его бросили в камин, когда огонь уже догорал.
Достала, это была тетрадь в кожаном переплёте. Начала осторожно стряхивать с неё золу, в этот момент изнутри выпало что-то вроде ручки. Я подняла её и рассмотрела. Это была деревянная палочка в резной металлической оправе искусной работы, на конце – перо. Она немного обгорела, но осталась целой.
Я присмотрелась к перу. Серебряное, необычной формы, с очень острым концом, вряд ли таким напишешь трактат, оно годится лишь для того, чтобы нацарапать несколько слов. Я промыла ручку и тщательно протёрла обложку тетради. Открыла и принялась рассматривать сильно обгоревшие страницы. Текст удалось разобрать лишь на нескольких. Удивили чернила, они были необычного бурого цвета. Лишь прочитав записи, я поняла, что это кровь.
Когда закончила чтение, я была потрясена. Странная жизнь дяди неожиданно распахнула для меня свою тайну, и эта тайна оказалась сверх вообразимого и естественного.
Первая часть тетради была исписана не дядей, это был кто-то другой. Крупным, ровным почерком он писал желания. Коротенькие фразы начинались со слов «Да будет». Его записи прерывались, следующие принадлежали уже Виктору, я поняла это по характерной букве «Д», дядя писал её без ножек, на английский манер.
«Да будет яхта», – прочитала я и содрогнулась.
Вспомнила любимую дядину яхту и то, как мы ходили на ней вдоль Черноморского побережья до самого Поти.
«Неужели это правда? – подумала я, глядя на ручку. – Вот этим пером и своей кровью Виктор записывал желания, и они сбывались. Магия!»
Отложив тетрадь, я долго сидела в оцепенении, а потом почувствовала, как стучат зубы, меня пробирал озноб. Встала, положила в камин дрова, плеснула на них жидкость для розжига и развела огонь. Села в кресло и задумалась, зачарованно наблюдая за скачущими языками пламени.
Дядя, что за странную жизнь ты прожил? Благодаря магии, ты получил всё, что хотел, но стал ли ты от этого счастливее? Мне вспомнились его горький сарказм и одиночество, спрятанное в глубине глаз, печальная улыбка, когда он смотрел на меня. Вряд ли он был счастлив, счастливые улыбаются по-другому.
Я листала тетрадь. Кто был тот, чьей рукой сделаны первые записи? Судя по ним, он хотел много денег, дом в горах и спортивную машину. Получил? Наверняка. Интересно, как тетрадь оказалась у дяди? Я пролистала страницы до первой его фразы: «Да будет мотоцикл».
Вспомнила. Мне было семь. Первого сентября я пошла в школу с букетом георгинов, их привёз Виктор из бабушкиного сада. Подъехал рано утром к нашему дому на новеньком блестящем мотоцикле. Я тогда обрадовалась не столько цветам, сколько железному коню, которого лихо оседлал мой любимый дядя. Помню, как отец неодобрительно посмотрел на брата и нахмурился, а мама удивлённо спросила: «Откуда у Вити деньги?»
В то лето дядя подрабатывал в хосписе, именно после этого он не вернулся в институт. Мы думали, что на него повлияла работа в том страшном месте. Оказывается, не совсем так. Виктора изменили тетрадь и перо, которые он получил там. От кого? Вероятно, от одного из умирающих, за которыми ухаживал. Значит, первые записи принадлежат человеку из хосписа.
Других версий не было, а эту единственную проверить невозможно. Не осталось живых свидетелей этой тайны.
Роковое перо лежало на столе передо мной. Если оно имеет магическую силу и исполняет желания, то о таком можно только мечтать. Но почему мне страшно?
Следы поисков в доме не померещились. Искали именно тетрадь и перо. Но кто?
Глава 4. Первое желание
Сама того не желая, я оказалась обладательницей магического пера, способного исполнять самые нереальные мечты. Поверить в это было почти невозможно.
Я не пыталась оценить этическую сторону открывшихся возможностей, потому что знала, не устою. Я обречена проверить, как работает перо. Должна убедиться, что всё, о чём я узнала, не вымысел. Надо загадать что-то простое и посмотреть, исполнится ли желание.
Я нашла спирт, протёрла перо, затем палец, прицелилась и сильным, точным движением сделала прокол. Боли почти не почувствовала, на меня сразу напало странное, неописуемое состояние, похожее на транс. Я зачарованно смотрела на ранку, из которой шла кровь, и была словно не в себе. Усилием воли заставила себя сконцентрироваться, обмакнула перо и нацарапала на листке бумаги первое, что пришло в голову: «Да будет яблоко». После того, как желание было написано, в голове сразу прояснилось.
Что будет дальше? Яблоко материализуется из ничего, или это случится каким-то естественным способом?
Раздался телефонный звонок. Я посмотрела на экран смартфона, вызов был от Кати, бывшей помощницы Виктора. Интересно, что ей нужно? Ответила. После приветствий, она сказала:
– Ты сейчас дома? Мне нужно отдать ключи. Я могу приехать?
Я сказала, что жду её и отключилась.
Катя приехала примерно через час. Позвонила в домофон, я открыла, и через минуту она уже была на моей кухне.
– Вот ключи от дома, – сказала она, вытаскивая из кармана связку ключей, положила на стол, а следом – увесистый полиэтиленовый пакет, объяснила: – Я тебе яблок купила, на остановке продавали. По привычке, я раньше для Виктора покупала, он любил.
Я удивлённо смотрела на яблоки и не могла понять, это совпадение, или сработало перо.
– Спасибо! – поблагодарила я.
– И ещё, возможно, ты не знаешь, у Виктора был сейф, он в кабинете.
О сейфе я ничего не знала и заинтересовалась. Мы поднялись на второй этаж и вошли в кабинет. Катя сняла со стены картину, за ней оказался сейф.
– Я знаю код, если Виктор его не изменил, – сказала Катя.
– Откуда?
– Он мне доверял, однажды попросил привезти документы, которые там хранились.
Мы открыли сейф, внутри было пусто.
– Ничего нет, – разочарованно вздохнула Катя.
– А что было?
– Не знаю. Раньше там лежали документы, деньги, часы, разные ценные вещи.
– В то утро ты его открывала?
– Нет, конечно, мне даже в голову не пришло. Да и как я могла? Я сразу скорую вызвала, потом твоему отцу позвонила.
– Да, конечно, сама не понимаю, что говорю. Извини!
Мы ещё немного поговорили, и она уехала. Проводив её, я устроилась на веранде в плетёном ротанговом кресле и задумалась.
Сейф пуст, и неизвестно, чьих рук это дело. Возможно, дядя сам всё продал. Тогда где деньги? Счета пусты, налички совсем немного. Странно.
Я сходила на кухню, вымыла яблоко и вернулась на веранду, опять погрузилась в раздумия. Ситуация стала ещё запутаннее.
Яблоко лежало в моих руках. «Да будет яблоко», – написала я, не зная, как всё произойдёт, и вот оно здесь, я могу его съесть. Желание исполнено.
Неужели всё это правда? Тетрадь, перо, запись кровью. А ещё – странное исчезновение денег. Когда Виктор заболел, он продал всё ценное: яхту, машину, городскую квартиру, коллекции. Где деньги, куда они пропали? Во время обыска? Скорее всего. Горькая ирония судьбы: из дядиного имущества остался только дом, построенный моим дедом.
Надо признать, первое желание пропало даром, я так и не поняла, случайно яблоки появились в моём доме или нет. Нужно загадать что-то ещё. Такое, чтобы не было сомнений.
Я огляделась по сторонам. Неподалёку стояло большое раскидистое дерево. Его массивные нижние ветви могли выдержать человека. В детстве на одной из них висели качели. Я любила на них качаться. Вот и второе желание.
Я вернулась в дом, поднялась в кабинет, проколола пером руку, выдавила каплю крови и написала: «Да будут качели».
Глава 5. Сосед
Если бы меня спросили, что я люблю делать больше всего, я бы ответила: сидеть на веранде и читать книжку, пусть вокруг цветут люпины, поют птички и шелестит листва под порывами лёгкого свежего ветерка. Это мой тип счастья.
Чего я не люблю, так это дисгармонию. С веранды открывался вид на пожухлые охапки травы, скошенной ещё Виктором. «А ведь она сейчас моя, – подумала я, – кроме меня, её никто не уберёт».
Включила хозяйку: встала и решительно направилась в сарай, нашла там грабли и тележку, вытащила наружу и принялась за работу. Начала сгребать траву в одну кучу, чтобы позже вывезти со двора.
Пока трудилась, думала о том, как странен и жесток наш мир. Всего пару недель назад дядя косил эту траву, а сегодня он сам как скошенная трава. Никогда не знаешь, что будет завтра.
От мыслей о жизни и смерти меня отвлекла резкая боль, в палец впилась острая деревяшка с черенка граблей и мгновенно вошла под кожу. Я невольно вскрикнула и бросила грабли. Попробовала подцепить занозу зубами, но она обломилась.
– Давайте я вам помогу! – раздался мужской голос откуда-то сбоку.
Повернула голову, у забора стоял незнакомый парень в голубой майке.
– Я – ваш сосед, – сказал он. – Можно войти?
Я страдальчески посмотрела на него, он расценил это как разрешение, кивнул, открыл калитку и вошёл во двор. Приблизившись, по-хозяйски взял мою руку, осмотрел, надавил на палец с двух сторон, ловко подхватил занозу и вытащил.
– Вот и всё, – довольно сказал он. – Обработайте спиртом, быстро заживёт, – хотел отпустить руку, но увидев воспалившуюся ранку на другом пальце, спросил: – А это что за прокол? Тоже заноза?
– Нет, другое, – ответила я и отдёрнула руку. – Спасибо!
– Осторожнее работайте! – заботливо посоветовал сосед. – У вас перчатки есть?
– Нет, – призналась я.
– Сейчас принесу, – парень развернулся и поспешил прочь.
Я проследила за ним взглядом. Его дом действительно был совсем рядом.
Вернулся сосед через несколько минут, в руке были матерчатые хозяйственные перчатки с резиновыми пупырышками.
– Держите! Хорошие, и размер подойдёт. У мамы взял.
– Вы здесь отдыхаете всей семьёй? – поинтересовалась я.
– Вдвоём с мамой. Я – Дмитрий, можно просто Дима.
– Алёна.
– Очень приятно! А вы тут с кем? Мама говорила, что в этом доме мужчина живёт. Ваш отец?
– Дядя, он недавно умер. Я одна.
– Соболезную.
– Спасибо! И за перчатки тоже.
– Не за что… Не забудьте обработать ранки спиртом! Есть?
– Да, салициловый.
– Самое то! Кстати, я в магазин пошёл. Вам ничего не нужно купить? Могу захватить. Молоко, хлеб?
– Нет, спасибо! Не ем ни того, ни другого.
– Ничего себе! А чем же вы питаетесь?
– На свете есть множество прекрасных продуктов, – улыбнулась я. – Да и не в еде счастье.
– Согласен, но поесть люблю. Тогда до встречи! – он сделал прощальный жест рукой.
– Пока, увидимся!
Парень ушёл, а я надела перчатки и продолжила работу по гармонизации пространства.
***
На следующий день Дима появился снова. В тот момент я сидела на веранде и пила чай.
– Доброе утро! – поздоровался он. – Я вам печенье принёс, мама испекла.
Сосед прошёл через калитку и приблизился ко мне. В руках он держал пластиковый лоток.
– Угощайтесь! – сказал он и поставил лоток на стол. – Творожное. Мама говорит, что простой рецепт, но вкусно. Как начну есть, не могу остановиться.
– Чая налить? – предложила я.
– Не отказался бы, – охотно согласился он.
– Сейчас чашку принесу.
Я сходила в дом, а когда вернулась, Дмитрий уже сидел за столом и жевал печенье. Мужчина, поедающий сладкое, – это не слишком мужественно, но зато трогательно.
– Кстати, – сказал он. – Мама вас на ужин приглашает, по-соседски, когда вам будет удобно. Хотела познакомиться. Мы недавно дом сняли, ещё никого не знаем.
– Вы здесь на целое лето? – поинтересовалась я.
– Пока да, а дальше видно будет. Мне осенью – в институт, а мама моя – на дистанционке, может и здесь работать.
– Кто она по профессии?
– Журналист. Пишет статейки для разных женских изданий. Красота, здоровье, любовь, отношения… Короче, вам лучше знать, я такое не читаю.
– Ясно, а ты где учишься? Ничего, что я на «ты»?
– Нормально. В медицинском, последний год.
– Вот почему так легко с занозой справился, – улыбнулась я.
– Да, это для меня пустяки. Если что, обращайся!
– Спасибо! Буду иметь в виду.
– Кстати, а от чего умер твой дядя? Мама говорила, что вроде крепкий мужик был.
– Сердечный приступ, осложнение после химиотерапии.
– Так он болел?
– Да, мы не сразу узнали. Скрывал.
– Жалко мужика. Нестарый ещё.
– Жалко.
– А ты учишься или работаешь?
– Работаю, методистом в университете, сейчас в отпуске.
– Не боишься одна здесь жить?
– Как-то не задумывалась. А надо?
– Уже нет, – засмеялся Дима. – Только свисни, я сразу прибегу… А чем целыми днями занимаешься?
– Да ничем особенным, читаю, загораю. Я приехала всего несколько дней назад. Даже отдохнуть как следует не успела.
– Отдохнёшь, времени много. Жалко речки нет, купаться негде. Я хочу у нас во дворе каркасный бассейн соорудить, сейчас хорошие продают, размер выбираю.
– Бассейн – это здорово! Я бы тоже не отказалась.
– Так давай и тебе сделаем! Завтра съездим вместе в строительный супермаркет, выберем.
Идея мне понравилась.
– Почему нет? Я согласна.
– Тогда утром посигналю. Выйдешь?
– Договорились!
Мы ещё немного поболтали, попили чай с печеньем, и Дмитрий засобирался уходить. Я встала, чтобы его проводить.
Проходя мимо дерева, он сказал:
– Кстати, хорошо бы сюда качели повесить. Хочешь, я сделаю? У нас в сарае есть отличная доска, как раз подойдёт. Пошкурю, чтобы ты занозы не посадила. Верёвки толстые найду. Если нет, завтра купим.
При слове «качели» я замерла. Дима выжидающе посмотрел на меня и добавил:
– Нет, правда, отличные качели получатся.
– Даже не знаю.
– Ладно, разберёмся, – он пошёл к калитке, на прощанье оглянулся и напомнил: – Не забудь! Завтра в девять поедем в город.
– Хорошо, – кивнула я.
– Альбине что сказать?
– Кому? – не поняла я.
Мне показалось, что он смутился, но тут же ответил:
– Маме, насчёт ужина.
– Ты мать по имени называешь? – удивилась я.
– Иногда. Она молодится, заставляет при посторонних называть её по имени. Говорит, что ничто так не старит женщину, как взрослые дети.
– Понятно. Передай, что на этой неделе обязательно загляну.
– Ладненько! – улыбнулся Дима и махнул рукой. – Пока, приятного вечера!
– И тебе, – упавшим голосом ответила я.
Проводила соседа взглядом. Почувствовала, что изнутри колотит, как при ознобе. Качели. Это не может быть простым совпадением. Перо работает. Стало страшно.
Дальше я действовала как на автопилоте: вошла в дом, нашла на кухне полиэтиленовый пакет, поднялась в кабинет, вытащила из ящика стола тетрадь и перо, положила в пакет, завернула сверху в газету, подошла к камину, взяла кочергу, разгребла груду прогоревших дров, засунула свёрток в самый низ, сверху засыпала головешками.
Спрятав своё сокровище, я немного успокоилась и села в кресло думать. Думы меня не радовали.
Глава 6. Качели ума и сердца
Утром Дима подъехал к воротам моего дома на белом внедорожнике, посигналил, и я вышла.
– Привет! – сказал он, открывая дверь автомобиля. – Поехали?
– Доброе утро! – поздоровалась я и забралась на переднее сидение.
Дима был чисто выбрит и тщательно одет, в салоне ощущался запах парфюма, слишком тонкого для освежителя воздуха.
«Хочет мне понравится, – подумала я. – Мог бы и не стараться, и так хорош».
День прошёл отлично. Сначала мы выбрали по каркасному бассейну и оформили заказы. Потом прогулялись по торговому центру, пообедали в кафе и даже сходили в кино. Вернулись в посёлок лишь к вечеру, довольные и влюблённые. Гармоничные мужчина и женщина как огонь и солома, много усилий для горения не требуется.
***
Через два дня я уже нежилась в собственном бассейне. Не хотелось думать о плохом. Я закрыла глаза и блаженно подставила лицо ласковому солнцу.
– Загораешь? – услышала я знакомый голос.
Это был Дима, он нёс подмышкой толстую прямоугольную доску, в руках – моток верёвки и ящик с инструментами.
– А вот и качели! – радостно объявил он, прошёл во двор и свалил поклажу под деревом.
Я выбралась из бассейна, завернулась в большое пляжное полотенце и стала наблюдать за Димой, который незамедлительно принялся за работу.
– Ты уверен, что правильно выбрал профессию? – шутливо спросила я. – Из тебя мог бы выйти дельный строитель или монтажник.
– Ну не разорваться же мне, – улыбнулся Дима. – Талантов много, постепенно узнаешь и об остальных. Поверь, я как айсберг, видна только верхушка, а вся мощь скрыта в глубине.
Лучше бы он этого не говорил. В голову опять полезли сомнения. Что он имеет в виду, к чему эти намёки?
– Учту, – пообещала я. – Пойду, чай заварю.
– Холодненького бы. У тебя кваса нет?
– Нет, могу воду охладить.
– Не надо. Как качели закончу, домой сбегаю, принесу квас. Окрошку будем делать.
– Тогда я пойду варить яйца и картошку.
– Вот это правильно! Хозяйственность и находчивость украшают женщину.
***
– Хозяйка, принимай работу! – крикнул Дима, показывая на новенькие качели. – Испытывать будешь?
– Потом, – ответила я из окна кухни. – Сходи за квасом! У меня всё готово.
Дима кивнул, собрал инструменты и пошёл домой. Вернулся минут через пятнадцать. Я уже собралась выговаривать за долгое ожидание, но опомнилась. Он мне никто, и нечего изображать из себя сварливую жену.
После окрошки мы сидели на веранде, и я спросила:
– Дима, а почему ты предложил сделать качели?
– Не знаю, просто мысль пришла. Увидел дерево, ветки крепкие. В детстве у нас во дворе были такие качели, отец сделал. Я их очень любил.
– Твой отец жив?
– Нет, умер. Давно.
– А мама замуж больше не вышла?
– Нет. Завтра приходи к нам обедать, часа в два. Она голубцы приготовит. Придёшь?
– Приду, – улыбнулась я. – Я их очень люблю, а делать лень. Вообще предпочитаю, что попроще и побыстрее.
– Мама тоже, но голубцы у неё хорошо получаются, бабушкин рецепт. Кстати, меня заставляет капустные листья отбивать.
– Зачем?
– У них твёрдые прожилки, чтобы мягче стали. Так что я к голубцам тоже руку приложу. Имей в виду! – Дима шутливо погрозил указательным пальцем.
– Ладно, – улыбнулась я. – Обращу особое внимание на листья.
Мне хотелось любить, и я гнала прочь тревожные мысли. Ум во мне всегда воевал с сердцем.
«Его мать зовут Альбина, – говорил ум. – Это не может быть совпадением. Много ли Альбин ты знаешь? Завтра встретишь женщину с кладбища, подругу Виктора, бывшую у него в вечер смерти. Дима её сын. Ты правда хочешь играть с ним в любовь?»
«Он мне нравится, – отвечало сердце. – Я ничего не могу с этим поделать. Дмитрий – хороший парень и, возможно, вообще ни при чём».
«Что за глупость? Ты обманываешь себя! Они здесь неспроста. Им нужна не ты, а перо. Они используют тебя, чтобы добраться до него!»
«Ну и пусть! Ничего пока не ясно. Неизвестно, что будет завтра. Сегодня я влюблена, и этого мне достаточно. Если ради любви надо будет отказаться от пера, я это сделаю».
«Потом не плачь! – предупреждал ум. – Останешься и без Димы, и без пера».
«Значит, такая судьба, – упиралось сердце. – Чему быть, того не миновать».
Глава 7. Вопросы без ответов
На следующий день ровно в два часа я постучала в дверь соседей. Открыл Дмитрий, радостно улыбнулся и пригласил в дом. Из кухни вышла красивая темноволосая женщина. Я узнала её сразу, внутренне была готова к этой встрече, поэтому не подала вида, пыталась выглядеть спокойно и непринуждённо.
– Мама, это Алёна, – представил меня Дима.
– Очень приятно! Альбина, – хозяйка встретила меня изучающим, слегка настороженным взглядом и протянула руку, которую мне пришлось пожать, ладонь была сухая и тёплая.
Кому я жму руку? Врагу или другу? Если Альбина не признается, что знала Виктора, то сомнений не останется.
Хозяйка пригласила за стол, уже накрытый в столовой. Мы расселись по местам. Начали с разговоров о погоде и загородной жизни, потом перешли к нашей недавней вылазке в город и наконец приступили к голубцам, не забыв обсудить способ их приготовления и особую роль Дмитрия в этом деле.
Я разговаривала, ела, шутила, но это была лишь моя внешняя оболочка. Внутри меня шла напряжённая мыслительная работа.
Почему Альбина делает вид, что рада меня видеть? Выглядит естественно и доброжелательно, как мать, впервые принимающая в гостях подругу сына. Почему скрывает, что видела меня на похоронах и знала моего дядю?
Что если спросить об этом прямо? Как она отреагирует? Какова роль Дмитрия в этой афере? Очаровать, усыпить бдительность, выманить секрет?
– Алёна, как вам новый бассейн? – спросила Альбина. – Нравится?
– Да, очень удобный, – ответила я. – Только вот вода в нём быстро нагревается, но это даже приятно.
– Никак не решусь опробовать, – призналась хозяйка. – Привыкла купаться в море, не хочется примерять на себя это корыто.
– Корыто?! – возмутился Дима. – Ничего ты не понимаешь! Один раз попробуй, потом не захочешь вылезать.
– Слабо верится, – усмехнулась Альбина.
– Почему вы сняли дом в этом месте, а не у реки? – спросила я, не спуская с неё глаз. – Купались бы там.
– Не нашли хорошего варианта, – ответила она и сменила тему: – Как вам голубцы, понравились?
– Чудесные. Я обязательно попрошу у вас рецепт.
– Это едва ли не единственное блюдо, которое у меня получается неизменно хорошо. Голубцы вообще трудно испортить. А вот мясо я готовить не умею, оно получается жёсткое или сухое.
– Альбина предпочитает есть в ресторанах, – пояснил Дима, и я заметила, как мать стрельнула на него взглядом, будто он сказал что-то не то.
– Почему нет, если средства позволяют? – сказала я. – Лично у меня таких возможностей нет. Недавно дядя умер. Мы думали, что он богатый, много денег оставил, а оказалось, что у него ничего нет, кроме дома, да и тот остался от моего дедушки.
Я проследила за реакцией Альбины. Мне показалось, что её лицо напряглось, она явно пыталась его контролировать. Знает ли она об исчезновении денег? Какова её цель, заполучить перо? Если они с Виктором были близки, он мог ей рассказать. Хотя… он даже мне не сказал, а ведь ближе меня у него никого не было. Неужели этой чужой женщине он доверял больше?
Я пыталась разгадать Альбину. Выглядит очень молодо, не дашь даже сорока, но судя по Диме, ей должно быть не менее сорока пяти. Очень красивая. Завораживающие глаза, высокие скулы, выразительные губы, изящный нос, мягкие шелковистые волосы, плавные жесты. Неужели такая гармоничная женщина может нести в себе ложь?
Она была с Виктором в последний вечер его жизни. Интересно, перо оказалось в камине до или после их встречи? Кто бросил его в огонь, он или она? Если она, то не стала бы сейчас искать. Значит, это сделал дядя. Альбине это неизвестно, она думает, что перо у меня или где-то в доме. Обыск ничего не дал, но она не отступилась от своего намерения.
Знает ли Дмитрий о планах матери, или она использует его в тёмную? Я вспомнила, как внимательно он рассматривал прокол на моём пальце. Неужели и он в этом деле? Не хотелось в это верить.
Кто из них обыскивал дом? Нашли ли что-нибудь? Знала ли Альбина о сейфе? Не у них ли пропавшие деньги?
Был ещё один вопрос, на который я не находила ответа. Почему тетрадь и перо не сгорели? Если бы их хотели сжечь основательно, то подкинули бы дров. Или просто не успели? Кто из двоих мог не успеть? Очевидно, это был Виктор, помешал сердечный приступ. Значит, последнее, что дядя сделал в жизни, – попытался уничтожить перо. Это было для него очень важно. Почему?
Альбина хочет завладеть пером. На что она готова пойти ради этого? Угрожает ли мне опасность?
Вызывала недоумение ещё одна вещь. Если мои предположения верны, то как в людях могут уживаться открытая добросердечность и тайные замыслы. Неужели можно так искусно притворяться?
***
Чем больше я общалась со своими новыми друзьями, тем больше убеждалась в своих подозрениях. Альбина слишком явно старалась, чтобы мы с Димой сблизились. Мне даже показалось, что она даёт ему советы, как вести себя со мной. Обычные потенциальные свекрови так не поступают.
Альбина много лет прожила одна. При её внешних данных найти пару было нетрудно. Выходит, что семейные ценности для неё не так уж важны. Вряд ли она мечтает о внуках и стремится женить сына. Глядя на неё, язык не повернулся бы назвать её бабушкой. Слишком утончённая и изысканная, совсем непохожая на женщину, вырастившую сына в одиночку. Неслучайно она настаивает на том, чтобы при посторонних он называл её по имени.
Альбина по-прежнему делала вид, что не имеет никакого отношения к моему дяде. По-видимому, уверена, что на кладбище я не обратила на неё внимания. Её первоначальная мимолётная настороженность полностью исчезла. Альбина с удовольствием общалась со мной, задавала много вопросов о моей семье, работе и увлечениях. О дяде ничего не спрашивала и не уточняла.
В отношениях матери и сына мне чудилась некая странность. Я не могла толком объяснить свои ощущения, только наблюдала. У них была манера подшучивать друг над другом, пикировать и поддевать, едва заметная конкуренция. В Альбине не чувствовалось тревожно-заботливого материнского тепла. Они с Димой держались на равных, как друзья. Странно.
Глава 8. Она знает, что я знаю
Дмитрий нравился мне всё больше, по-настоящему, от дневной радости до ночных мечтаний и утреннего стремления поскорее увидеть. Казалось, и у него было то же самое. Мы много времени проводили вместе.
Однако моё увлечение вступало в диссонанс с внутренними страхами и рождало очень нестабильное душевное состояние. Ум и сердце боролись друг с другом и наполняли меня разночастотными вибрациями. Я не знала, долго ли смогу выдержать двусмысленность, в которой находилась. Мой ум сомневался и предупреждал об опасности, а сердце любило и ждало следующей встречи.
Дима стал бывать в моём доме. Первоначально это были длинные беседы на веранде за чашечкой чая или кофе. Иногда мы перемещались на кухню и готовили что-нибудь вместе. Потом он заинтересовался библиотекой дяди, и я разрешила ему подняться в кабинет. Мой ум тщательно фиксировал все эти перемещения, которые сердцу казались естественными и безобидными.
Однажды после совместного чаепития я заснула прямо в кресле, чего со мной раньше не случалось. Когда проснулась, Димы не было, он заботливо укрыл меня пледом и ушёл домой. Что ещё он успел сделать за то время, пока я спала? Естественного ли происхождения был мой сон, или Дмитрий что-то незаметно подсыпал в чай? А если бы он решил зажечь камин? И тетрадь, и перо сгорели бы в огне. Я испугалась.
Мне нужно было срочно перепрятать своё сокровище. На сейф я не надеялась. Если уж Катя знала код от него, то и Альбина могла. Недолго думая, я решила отвезти перо в городскую квартиру к родителям, спрятать в своей комнате, так надёжнее. Нужно было уехать, не вызывая подозрений, и я сказала Диме, что меня срочно вызвали на работу. После этого направилась в город, прихватив с собой тетрадь и перо.
Уединившись в своей комнате, я развернула пакет и достала сокровища. Лучше бы я этого не делала! Как только перо легло в ладонь, я почувствовала зов: оно требовало крови. Плохо соображая, что делаю, я с размаху проткнула руку. Наблюдала, как течёт кровь, и погрузилась в подобие транса. Открыла тетрадь, обмакнула перо в кровь и нацарапала на обгоревшей странице: «Да будет миллион рублей».
Когда сознание прояснилось, спросила себя: «Зачем мне деньги?» и ответила: «Не знаю, ничего другого не пришло в голову».
У меня действительно не было особых желаний. Я выросла в семье, где материальные ценности никогда не были главными. Мои желания всегда совпадали с возможностями, а мечты касались лишь сферы чувств и отношений.
То, как перо спровоцировало меня на новое желание, было похоже на патологическую зависимость. «Хорошо, что оно будет подальше от меня», – подумала я, завернула перо с тетрадью в пакет и спрятала среди своих вещей. Вернулась в дачный посёлок с некоторым облегчением.
Сумка с пачками денег на пороге не появилась. Однако, когда на следующий день я вошла в онлайн-банк, увидела на счёте миллион рублей. Он пришёл несколькими переводами от разных юридических и физических лиц. Впервые мне стало по-настоящему жутко. Если яблоки и качели ещё можно было списать на случайное внимание едва знакомых людей, то этот миллион был несомненным чудом, не признать которое было нельзя. В моих руках – реальный инструмент материального могущества. Чем я за него заплачу?
В раздумьях я присела на качели и начала раскачиваться. Сначала тихонько, потом сильнее и выше. Хотелось ветром полёта развеять назойливые мысли. Разгонялась и разгонялась, забыв об осторожности. Ветка не выдержала моего веса, помноженного на душевную экспрессию, и обломилась. Полёт превратился в крушение, в мгновение ока я оказалась на земле с ощущением, что разбилась вдребезги.
Происшествие не осталось незамеченным. Вскоре во двор вбежал Дмитрий и ринулся ко мне, пытаясь помочь в моём бедственном положении. Успокоил, осмотрел, оказал первую помощь, покаялся и взял на себя вину за произошедшее. Чёрт его дёрнул сделать эти качели, ведь я об этом не просила! Досталось и столетнему дереву, посмевшему иметь трухлявые ветки, неспособные выдержать «бараний» вес.
Будущий доктор настаивал на посещении травмпункта и необходимости рентгена. Я отказалась, поскольку переломов не было, только ушибы. Настаивала, что отлежусь дома.
На шум пришла Альбина. В её глазах я заметила что-то новое. Это было мимолётное выражение, почти сразу сменившееся другим, но я его зафиксировала.
Альбина смотрела на меня как на равную. Она знала, что я знаю. Мы обе посвящены в одну тайну. Я увидела это очень чётко и ответила тем же взглядом. Словно маски, которые мы носили, спали в один момент. Она знала, что перо у меня. Возможно, раньше сомневалась, теперь нет.
Этот длилось лишь мгновение, её взгляд изменился, стал сочувствующим и заботливым. Альбина ругала Диму за качели, давала советы, как обработать ссадины, а я не могла отделаться от впечатления о своём открытии. Она не сомневается, что перо у меня, и не откажется от намерения им завладеть. Знает, что я его использую. Но как догадалась? Чем я выдала себя? Не знаю.
Дмитрий помог мне дойти до кровати, напоил чаем и уложил спать, дав обещание, что завтра, чуть свет, будет у меня.
Глава 9. Пикник с последствиями
Лето было в самом разгаре, стояла невыносимая жара. Я пыталась спастись от неё в бассейне, но вода в нём была почти такая же тёплая, как воздух. Разморённая и утомлённая дневным светилом, я хотела свежести, дождя и холодного кваса.
Пришёл Дима, футболка на нём была мокрая от пота.
– Давай съездим на речку! – предложил он. – Сегодня обещают тридцать градусов.
Я сразу воспрянула духом, вылезла из бассейна и побежала собираться. Не прошло и получаса, а мы уже ехали к реке на Димином внедорожнике, включив на полную мощность кондиционер. На заднем сиденье подпрыгивала и позвякивала корзина, из которой заманчиво поблёскивало горлышко винной бутылки.
– Что там? – спросила я, кивая назад.
– Альбина собрала кое-что для пикника. Мы же на целый день едем.
Мне, как женщине, стало немножко стыдно. Я взяла с собой полотенце, крем от загара, очки, шляпу, даже бутылку воды, но совершенно забыла про продукты. А ведь со мной мужчина!
– Вино, похоже, для меня, – виноватым голосом заметила я. – Ты же за рулём.
– Ага, для тебя, полусладкое. Но я тоже не откажусь, до вечера выветрится.
Мы провели на берегу реки несколько часов. Сначала просто купались, наслаждались содержимым корзины и друг другом. Потом Дмитрий ремонтировал автомобиль, а я за ним наблюдала. Бывалому внедорожнику вдруг понадобилось сломаться, едва я запросилась домой.
Пока Дима возился с двигателем, я сидела на берегу, опустив ноги в воду, и любовалась красотами природы. Переводя взгляд с поросшего травой берега на Диму, заметила, как он говорит по телефону. Опять заклубились подозрения. Моё отсутствие – хорошая возможность для Альбины обыскать дом, а внезапно сломавшаяся машина говорит о том, что поиски сокровищ ещё не завершены. Пока мать не даст отмашку, двигатель не заработает.
Вспомнила, что впопыхах забыла закрыть заднюю дверь дома, ведущую в сад. Растяпа! Облегчила Альбине работу. Надо было, чтобы она полезла через окно. Я представила, как утончённая, изысканная дама украдкой забирается в чужой дом, и мне стало весело. Как же я давно не смеялась! Последние недели совсем не располагали к смеху.
До чего я докатилась! Марионетка в чужой игре. Из обычного человека превратилась в разведчика и профессионала-аналитика. Не моё всё это. Я – другой человек, честный, открытый. Постоянная настороженность сильно напрягала. Хотелось высказать соседям всё, что я о них думаю.
А если подозрения лишь плод моего воспалённого воображения, и Дима с Альбиной – милейшие люди без скелетов в шкафу?
Наконец двигатель завёлся, и Дима дал команду собираться. Мы спешно загрузились во внедорожник и направились домой. По пути я опять думала об Альбине. Несомненно, в этой парочке она главная и привлекла сына с единственной целью – соблазнить меня. Это удалось. Несмотря на двойное дно, Дима мне нравился как мужчина, и с каждым днём всё больше.
Когда знаешь, что совместное будущее не светит, а отказаться от любимого нет сил, любовь превращается в игру, страстную, сиюминутную, сродни спорту: кто кого, здесь и сейчас, главное не победа, а участие, что будет потом – неважно.
Когда знаешь, что отношения нечестны, и их конец неизбежен, отбрасываешь стыд и просто наслаждаешься на полную катушку, чтобы в каждом мгновении испытать всю ту любовь, которую не суждено прожить в будущем.
Дмитрий казался счастливым. Был уверен, что я у него в руках. Но я раздваивалась. Внутренняя я ускользала от него, просачивалась сквозь пальцы, в его власти оставалось лишь моё тело и инстинкты. Отлетевшая душа насмешничала со стороны: «Ну-ну, что ты ещё можешь? Ну-ка, покажи!»
Неудачный обыск оставлял единственный выход. Я должна отдать перо сама, хотя бы в качестве приданного. Значит, пора ждать предложения руки и сердца. Дойдёт ли до свадьбы? – большой вопрос.
***
Ночью со мной случилось неладное. Меня начал бить сильный озноб, появились признаки простуды, и я подумала, что надуло из кондиционера автомобиля.
Потом – хуже, возникли симптомы острого отравления: тошнота, рвота и жуткие спазмы в животе. Ситуация была настолько тяжёлая, что по пути в туалет я упала и потеряла сознание. Очнулась на полу. Под утро мне стало легче, и я заснула.
Глава 10. Медовая ловушка
Наступил вечер следующего дня, солнце клонилось к закату. Мы с Дмитрием сидели на веранде моего дома и говорили о разных пустяках. Я чувствовала, что он собирается сказать нечто важное, но медлит. Наконец он взял мою руку и спросил:
– Выйдешь за меня замуж?
– Ты этого хочешь? – я много бы отдала за то, чтобы он сказал правду.
– Конечно. Я впервые в жизни полюбил по-настоящему… Что скажешь? Каков ответ?
– Если это официальное предложение, то не хватает кольца. А если неофициальное, то скажу, что мне нужно подумать.
– Хорошо, думай! Я не тороплю. Между прочим, у меня завтра день рождения.
– Неужели?! Почему не предупредил? Я бы съездила в город и купила подарок, а сейчас слишком поздно.
– Ты сама для меня подарок. Обвяжись атласной ленточкой и подари себя. Большего мне не надо.
Я довольно засмеялась. Приятно слышать такое, даже если это неправда.
– А знаешь, – задумчиво сказал Дима, – я всегда хотел получить в подарок настоящий самурайский меч.
– Так в чём же дело? Хочешь, подарю?
Я сказала это слишком поспешно, не подумав, словно мне подвластно всё. Сообразив, что выдала себя с потрохами, замерла. Дима меня проверяет, а я, как глупая гусыня, попалась в ловушку. Настолько поверила в своё материальное могущество, что не раздумывая схватила наживку и практически пообещала подарить редкую вещь, хотя совсем недавно утверждала, что нет денег даже на обеды в ресторанах.
Дмитрий внимательно посмотрел на меня и сказал:
– Его просто так не купишь. Да и стоит он немерено. Это мечта. Не бери в голову!
– В любом случае до завтра я уже ничего не успею, поэтому придётся дарить себя, – я попробовала улыбнуться, но сделать это естественно не получилось, помешало напряжение. – Как будем отмечать?
– Хочу пригласить тебя в ресторан Палермо, там прекрасная итальянская кухня.
Он накрыл мою руку своей и спросил:
– Можно, я сегодня останусь у тебя?
Мне нужно было всё обдумать, и я ответила:
– Я себя не очень хорошо чувствую, болит голова. Вчера вечером мне было совсем плохо, сильно тошнило. Похоже, я отравилась.
Дима встревожился.
– Вчера? Мы же были на пикнике. Неужели на жаре что-то из продуктов испортилось?
– Возможно, или воды из реки хлебнула, когда купалась.
– Сегодня тебе лучше? Выглядишь неплохо.
– Почти всё прошло, но хочется лечь пораньше. Да и завтра – в ресторан. Нужно хорошо выглядеть.
– Согласен, не буду тебя беспокоить. Выздоравливай! Таблетки есть?
– Есть. Высплюсь, и всё будет нормально.
Мы простились, и я ушла в дом. Опять возникли вопросы. Почему Дмитрий заговорил про самурайский меч? Очередная проверка? Я её не прошла. У матери с сыном не осталось сомнений, что перо у меня. Как будут действовать дальше? Если бы они были реальными преступниками, то давно бы привязали меня к стулу и выбили признание, но у них другие методы. Хотят, чтобы я отдала добровольно. Втягивают в медовую ловушку. Дима уже и предложение сделал. Хотят привязать любовью.
Я действительно испытывала сильные чувства и хотела знать: любит меня Дима или притворяется. Не могла выносить неопределённость. Эта игра мне надоела, и я решила, что заставлю сказать правду. Завтра же! Хочет самурайский меч? Будет ему меч! Хочет перо? Пусть забирает! Оно мне не нужно. Но я добьюсь, чтобы он признался в своих истинных намерениях, хотя бы ради спортивного интереса.
Проблема заключалась в одном, за пером нужно было ехать в городскую квартиру. Я оделась в тёмное и вышла со стороны сада на параллельную улицу. Моя машина осталась во дворе, а я крадучись дошла до окраины посёлка и вызвала такси. Маме позвонила по дороге, сказала, что заеду ненадолго, за вещами. Через час я была дома.
***
После лёгкого совместного ужина мы с родителями разошлись по комнатам, и я достала свои сокровища. На сей раз смогла совладать с собой и действовала осознанно: тщательно протёрла перо спиртом, сделала прокол на руке, выдавила каплю крови и написала в тетради: «Да будет самурайский меч». Немного подумала и нацарапала ещё одну фразу: «Да будет вечернее платье». Улыбнулась про себя: размер указать? Но улыбка вышла горькой. Я понимала, что выхожу на финишную прямую. Скоро игры в магию и любовь закончатся, и я наконец-то освобожусь от морока последнего месяца.
В посёлок вернулась на такси, было уже темно. Попросила остановиться на соседней улице и дальше пошла пешком, стараясь не выходить на освещённые места. Никого не встретила. Зашла через калитку сада. Облегчённо выдохнула только, когда закрыла за собой дверь дома.
***
Около полудня позвонил Дмитрий, поинтересовался, всё ли у меня хорошо. Я ответила, что выспалась и готовлюсь к его дню рождения.
Часа в три приехал курьер. Доставка была из популярного магазина брендовой одежды. Открыла пакет. Великолепное платье из золотого шёлка. Надела его и долго любовалась отражением в зеркале, думала о том, что если доставят меч, и я его подарю, это будет открытая демонстрация того, что перо у меня. Это будет вызов, на который мои друзья-противники обязаны ответить.
Было ли мне страшно? Немного, но страх уступал куражу. Я чувствовала адреналин в крови, и была готова ринуться в бой.
Около шести позвонил Дима:
– Выходи минут через десять! Такси подъезжает.
– Хорошо, – ответила я и отключилась.
Почти сразу раздался ещё один звонок, я думала, что это опять Дима, но голос был незнакомый:
– Здравствуйте! Это антикварный салон на Первомайской. К нам поступил самурайский меч, который вы заказывали. По какому адресу доставить?
Я не удивилась.
– Через час я буду в ресторане Палермо. Сможете туда привезти?
– Да, без проблем.
– А как с оплатой?
– У вас стопроцентная предоплата. Доставка бесплатно.
– Спасибо! Буду ждать.
Я положила трубку. Бой самураев начинается. Посмотрим, кто победит.
Глава 11. Самурайский меч
Атмосфера в ресторане располагала к приятному романтическому вечеру. В зале был полумрак, на столах горели свечи, их огоньки таинственно отражались в бокалах с вином. Едва мы с Дмитрием сделали заказ, к нам подошёл курьер и вручил посылку – длинную, узкую картонную коробку. Внутри оказался деревянный ящик с золотыми иероглифами на крышке.
– Что это? – удивился Дима.
– Подарок, – улыбаясь ответила я. – Открой!
Дмитрий нетерпеливо открыл ящик и вынул содержимое. Поняв, что это самурайский меч, он обрадовался как ребёнок, такое не сыграешь. Вытащил его из ножен, проверил пальцем остроту клинка, принялся изучать узоры на рукоятке, что-то комментировал, объяснял, благодарил. Я не слушала, глядела на него и мысленно говорила: «Ты же отличный парень, искренний, добрый. Как Альбина затянула тебя в эту аферу?»
Я опять засомневалась. Права ли я в своих подозрениях насчёт Димы? Что если Альбина использует его в тёмную? Говорит, что делать, не объясняя причин и последствий. Мне было больно осознавать, что человек, которого я люблю, оказался в руках аферистки, пусть даже если она его родная мать.
– Где ты его достала? – пробился в моё сознание Димин вопрос.
Я посмотрела любимому прямо в глаза и ответила:
– Всё просто. Загадала желание, и он здесь.
– Да ты – волшебница, – сказал Дмитрий и улыбнулся.
– Ага, у меня и волшебная палочка есть. Разве ты не знал?
Мне показалось, что он растерялся, но не подал виду и ответил:
– Догадывался, а сейчас знаю точно. Мне повезло, я полюбил волшебницу.
Подошёл официант и принёс наш заказ. Мы переключились на еду и сменили тему разговора.
***
Домой возвращались поздно вечером. Начался сильный дождь. Таксист постоянно чертыхался и ругал водителей встречных автомобилей, ослеплявших его фарами дальнего света. Досталось всем: погоде (то жара, то ливень), нам (не сидим дома), запотевшим стёклам, ямам на дороге и разлившимся лужам.
Мы с Дмитрием сидели сзади и почти не обращали внимания ни на непогоду снаружи, ни на грозного водителя. Думали каждый о своём. Я не жалела о том, что сделала. Откровенность принесла некоторое облегчение. Я своё слово сказала, очередь за ними.
Вдруг таксист отчаянно заматерился и лихорадочно закрутил руль. В следующее мгновение машину развернуло, последовал мощный боковой удар, и она вместе с нами вылетела на обочину. Я почувствовала резкую боль и потеряла сознание.
Очнулась в скорой. Дмитрий сидел рядом.
– Что со мной? – прошептала я, голос был еле слышен, но Дима понял.
– Всё хорошо, не беспокойся! Едем в больницу. Ничего серьёзного.
Я внутренне кивнула и закрыла глаза.
В больнице провели обследование. Сотрясение мозга, ушибы, оскольчатый перелом левой лучевой кости. Дмитрию повезло больше, на нём были лишь царапины. Он оставался со мной в палате всю ночь. На следующий день поехал домой, чтобы переодеться. Пообещал вернуться вечером.
Болело всё, тошнило и постоянно хотелось пить. Я закрывала глаза, мне представлялась стеклянная банка, стоящая в раковине, в которую из крана текла мощная струя прохладной воды.
Глава 12. Преодолеть соблазн
Я лежала на больничной койке и пыталась осознать, что со мной произошло за последние сутки. Заметила, как в палату вошла Альбина. На ней был голубой одноразовый медицинский халат, в руках – букет ромашек. Она поискала меня глазами, увидела, улыбнулась и направилась ко мне. Подойдя, положила цветы на тумбочку и спросила:
– Здравствуй! Как ты, получше?
В её глазах я увидела неподдельную тревогу и заботу.
– Нормально, – ответила я и попросила: – Присядьте! Нам надо поговорить.
Мои слова её удивили. Она опустилась на табурет рядом с кроватью и настороженно посмотрела на меня.
– Альбина, скажите, только честно, Дмитрий знает про перо?
Она не ожидала такого прямого вопроса. Это было видно по тому, как она попыталась отвести глаза. Её замешательство длилось лишь несколько мгновений. Собралась, подняла на меня взгляд и ответила:
– Знает.
От этого простого ответа мне стало плохо, внутри будто что-то оборвалось. На глазах проступили слёзы и я выдавила:
– Как вы могли?
Альбина ответила не сразу. Ей потребовалось время, чтобы найти нужные слова.
– Прости меня! – сказала она. – Я до последнего сомневалась, что перо у тебя, – она умоляюще посмотрела на меня. – Пойми, я не могла тебе рассказать, ты бы мне не поверила. Нужно было, чтобы ты сама всё поняла.
– Что именно?
– Что одной капли крови недостаточно. Желания пишутся кровью, но этого мало. За их исполнение перо требует жертву.
– Какую? Не понимаю, о чём вы, – растерянно сказала я.
– Разве ты не заметила, что каждый раз после того, как получала желаемое, с тобой что-то случалось? И авария не случайность, дело не в дожде и скользкой дороге. Это обратка пера.
– Что за обратка?
– Обратная реакция: желание – жертва.
Я задумалась. Вспомнила занозу, в день, когда познакомилась с Димой, потом – рухнувшие качели, отравление, наконец – ДТП. Все эти происшествия – звенья одной цепи. Альбина права. Я была так сосредоточена на любви и подозрениях, что не заметила главного: за каждое желание я платила собой, своим здоровьем. Это невероятно, но факт, причинно-следственная связь очевидна. Удивительно, что я не видела её раньше.
– Вы хотите сказать, что неприятности, которые со мной произошли, – это следствие моих желаний? Всё это делало перо? – я задала вопросы, но ответы на них уже знала.
– Да, перо работает именно так. Каждый, кто владел им, терял здоровье и поплатился жизнью. Никто не перешагнул границу в пятьдесят лет.
– Дяде было сорок девять.
– Ему ещё повезло. У него были скромные желания.
– Вы знали его? Я видела вас на похоронах.
– Значит, всё-таки заметила, – горько усмехнулась Альбина. – Почему не призналась?
– А вы почему?
– Боялась, что не поймёшь. Хотела сначала к тебе приглядеться.
– И послали ко мне Дмитрия?
– Нет, он сам пошёл. Ты ему понравилась. Я не возражала, это могло помочь. У меня не было конкретного плана. Хотела просто забрать перо, но не нашла.
– Вы на самом деле мать Дмитрия?
– Сестра. У нас разные отцы, я старше почти на двадцать лет. Мне казалось, что как мать, я вызову больше доверия. Не ожидала, что ваши отношения зайдут так далеко.
– У вас есть дети?
– Нет.
– Почему?
– У меня был выкидыш. Однажды загадала желание и потеряла ребёнка.
– Он был от Виктора?
– Нет, это было задолго до него, в юности, по глупости. Влюбилась в парня, залетела. Он не захотел жениться, а мне было шестнадцать. Взяла тайком перо у отца и написала желание.
– Как у отца? – удивилась я. – Не поняла.
– Перо принадлежит нашей семье. У Виктора оно оказалось случайно.
– Расскажите! – попросила я.
– После смерти отца перо хранил мой старший брат. Не смог противостоять соблазну и попал в зависимость. Получал желаемое и платил здоровьем. Отшучивался, говорил, что современная медицина вылечит всё. А потом оказался в том хосписе, где подрабатывал Виктор. Перед смертью отдал ему тетрадь и перо, попросил найти меня и передать. Я тогда была с мужем за границей.
– Вы были замужем?
– Да. Человек, от которого я забеременела, всё-таки женился на мне, но выносить ребёнка не позволило перо. Сама бы я не увидела связи между моим желанием и выкидышем, но мне объяснил мой отец. С тех пор я поклялась, что не прикоснусь к перу.
– Понятно.
Мы помолчали, потом я спросила:
– Виктор нашёл вас?
– Нет. Я сама нашла его через много лет и потребовала вернуть перо.
– А он? – мне стало интересно: неужели мой дядя присвоил чужое наследство.
– Твой дядя отказался отдать перо. Он уже был зависим. Однако предложил мне остаться с ним.
– А вы?
– Виктор мне нравился, но я искала перо не для того, чтобы использовать. Я хотела его уничтожить. Оно приносит несчастья. За единственное желание я поплатилась бесплодием. Мой отец и старший брат умерли от рака. Даже младший не выдержал и заказал у тебя самурайский меч. Страшно подумать, что будет, если перо попадёт к нему. Сможет ли он преодолеть соблазн?
– Вы не доверяете Диме? – удивилась я.
– В таком деле нельзя быть уверенной на сто процентов. Я до сих пор сомневаюсь. Не знаю, почему он мне помогает. Действительно ли хочет уничтожить перо или надеется стать его владельцем? Возможно, Дима сам не разобрался в своих мотивах, слишком молод и самоуверен. Ему кажется, что он мог бы владеть пером, не становясь его рабом. Но это невозможно, я точно знаю. Прошу тебя, не отдавай ему перо, как бы он ни просил!
Я не стала обещать, чувствовала себя слишком слабой, чтобы брать на себя обязательства. Вместо этого спросила:
– Вы сказали моему дяде, каковы ваши истинные цели, и что вы собираетесь сделать?
– Да, я рассказала ему, как действует перо.
– Он поверил?
– Сразу, о чём-то подобном он уже догадывался. Но Виктор не захотел его уничтожать. У него созрела одна бредовая идея, за которую он ухватился, как за соломинку.
– Какая?
– Внушил себе, что сможет повернуть процессы вспять. Излечится, если раздаст всё, что получил от пера. Убедил себя, что возможен откат назад.
– Поэтому стал избавляться от вещей?
– Да, распродал всё, а деньги отправил в благотворительные организации. Надеялся запустить обратный процесс и излечиться от рака. Не хотел уничтожать перо, верил, что пока оно цело, сможет помочь. Но это всё ерунда, плод воображения, выдумки. Перо так не работает.
– Что случилось в последний день? Вы приезжали к дяде?
– Да, он чувствовал себя нормально. К сожалению, мы поругались, и я уехала. Через полчаса позвонил, сказал, что ему плохо. Я не поверила, подумала, что таким образом он пытается помириться. Сказала, что не вернусь и бросила трубку. Потом передумала, развернула машину и поехала обратно. Когда зашла в дом, Виктор уже был мёртв.
– У вас были ключи?
– Нет, дверь осталась не заперта. Виктор не закрыл её, после моего ухода. Он вообще запирался только на ночь.
– И вы устроили обыск?
– Мне было важно, чтобы перо не попало в чужие руки. Однако я ничего не нашла.
– Почему не вызвали скорую?
– Виктору было уже не помочь. Не знала, от чего он умер. Не исключала отравление, у него иногда случались сильные боли, и он мог принять что-то запрещённое. Я не хотела излишнего внимания полиции. Знала, что утром придёт Катя и сообщит, куда надо.
– У дяди случился сердечный приступ.
– Да, я в курсе.
Ситуация более-менее прояснилась.
– И вы решили снять дом неподалёку, – сказала я.
– Я должна была найти перо. Слышала на похоронах, что Витин дом достанется тебе.
– И тут пригодился ваш младший брат.
– Мне показалось, что ему будет легче найти к тебе подход, вы – ровесники, к тому же очень подходите друг другу. Прости! У меня есть оправдание. Перо – проклятие нашей семьи и моя ответственность, как старшей в роду. Я должна уничтожить его и остановить поток смертей. Не хочу, чтобы люди страдали из-за того, что кто-то из моих предков продал душу дьяволу ради своих желаний.
– Вы обыскивали дом, пока мы с Димой были на пикнике?
– Да, но ничего не нашла. Засомневалась, что перо в доме.
– После самурайского меча у вас не осталось сомнений?
– Никаких. А где ты нашла перо?
– В камине. Дядя хотел его сжечь, но не успел подкинуть дров. Оно лишь слегка обгорело, как и тетрадь. Я её прочитала и всё поняла.
– Не догадалась заглянуть в камин, заметила только большую кучу золы. Я была уверена, что пока Виктор жив, он не уничтожит перо.
– Возможно, дядя почувствовал, что умирает. Вы отказались приехать, а утром пришла бы Катя. Кто знает, к кому могла попасть такая опасная вещь.
– Да, всё так.
Мы замолчали. Сидели и думали о своём. Каждая из нас получила ответы на вопросы, которые не давали нормально жить в последнее время.
Альбина вспомнила о цветах и сходила за вазой. Налила в неё воду и поставила ромашки.
– Что ты сделаешь с пером? – спросила она.
– Отдам вам. Оно принадлежит вашей семье. Делайте с ним, что хотите.
– Хорошо, – она встала. – Я пойду. Выздоравливай!
– Передавайте привет Диме, скажите, что я на него не сержусь.
– Передам, но ты знай: Дмитрий тебя действительно любит. Прости его! Он приедет вечером. Врач сказал, что тебя завтра выпишут.
Я сделала прощальный жест рукой, Альбина кивнула и вышла из палаты.
Сумеем ли мы с Дмитрием быть вместе? Мне бы этого хотелось. Неважно, каким было начало, главное – что будет дальше.
Глава 13. Одна на всю жизнь
В день моей выписки из больницы приехала мама. Сначала я не сказала ей об аварии, но после разговора с Альбиной и вечернего визита Дмитрия я поняла, что не хочу возвращаться в дачный посёлок, и позвонила родителям.
Мне нужна была передышка, чтобы собраться с мыслями и залечить раны, телесные и душевные. Мою левую руку сковывал гипс, а желудку хотелось жареной картошки и маминых пирожков. Как ни странно, на сей раз ум и сердце действовали в унисон. «Тебе надо отдохнуть. Побудь с родителями!» – говорили они.
После выписки мама взяла опеку надо мной, посадила в такси и увезла в городскую квартиру. Я не возражала. Дмитрию звонить не стала, лишь написала, что переезжаю к родителям до лучших времён. Мою машину из дачного посёлка перегнал отец и поставил на ближайшую стоянку.
Я прожила в городе до середины августа. Дима временами звонил и просил о встрече, но я отказывалась под разными предлогами. Мне хотелось избавиться от малейшей зависимости от него. Принцип «с глаз долой – из сердца вон» работал, но моя любовь не то чтобы уменьшилась, а лишилась ноток истеричности и экзальтированности, свойственных ей с самого начала, стала сдержаннее и размереннее.
Когда открывается правда, спадают покрывала неведения, подозрения и сомнения. Внутри разливается спокойствие, и крепнет уверенность, что всё будет хорошо. Между мной и моими странными соседями не осталось никаких тайн, но было одно незавершённое дело.
Пришёл день, когда я достала спрятанные сокровища и поехала в дачный посёлок. Дом встретил меня ворохом воспоминаний из недавней летней жизни. Я поднялась в кабинет и развела огонь в камине. Пляшущие языки пламени притягивали взгляд и завораживали. Глядя на них, я чувствовала, как очищаюсь от тревоги и страха последних месяцев. Они сгорали вместе с поленьями, которые когда-то были деревьями. Всё проходит, нет ничего постоянного, и это даже хорошо. Каково было бы жить с негативными мыслями, если бы они остались навечно?
Я надеялась, что мои соседи дома и позвонила Дмитрию.
– Привет! Я приехала, – терпеливо переждала восторженные реплики о моём прибытии и спросила: – Можешь позвать Альбину? Мне нужно ей кое-что сказать.
Удивлённый Дима громко позвал сестру, и через минуту соседка откликнулась на другом конце радиоволны. После приветствий я спросила.
– Можете сейчас с Димой прийти ко мне?
– Да, конечно. Мы свободны.
– Тогда я вас жду. Нам надо завершить важное дело.
Альбина сразу поняла, о чём речь.
– Хорошо. Мы идём.
– Дверь открыта. Поднимайтесь на второй этаж, я в кабинете.
Отключила телефон и подошла к окну. Вскоре увидела, как брат с сестрой выходят из своего дома и направляются ко мне. Через пару минут услышала, как они молча поднимаются по лестнице.
Вошли в кабинет, увидели меня у пылающего камина, подошли и встали рядом. Лица обоих были серьёзны. Они уже догадались, зачем я их позвала.
Я протянула Альбине тетрадь и перо.
– Возьмите! Они ваши.
Моя рука повисла в воздухе.
– Даже касаться не хочу, – сказала Альбина. – Дима, брось в камин!
Дмитрий взял у меня тетрадь с пером и не раздумывая бросил в огонь. Пламя мгновенно охватило опасное наследство. Мы стояли рядом и не отрываясь смотрели, как превращается в пепел то, что покалечило судьбы многих людей и опалило наши собственные.
Молчание прервала Альбина:
– Это перо больше не увидит ни одной капли крови.
Я посмотрела на Диму. На его лице причудливо двигались тени и отблески от огня, оно вдруг показалось мне чужим.
Альбина развернулась и вышла из кабинета. Дима, как зачарованный, последовал за ней. Я заколебалась, но тоже пошла следом. Мы спустились на первый этаж.
Перед входной дверью Альбина остановилась и обернулась.
– Спасибо тебе! – сказала она, глядя на меня глубоким, сильным взглядом. – Мы сделали то, что должны.
Она открыла дверь и вышла на крыльцо. Я видела, как она вздохнула полной грудью.
– Я останусь? – спросил Дмитрий.
– Нет, сейчас я хочу побыть одна, – ответила я. – Созвонимся.
Он кивнул и вышел вслед за сестрой. Я закрыла дверь и снова поднялась в кабинет. Добавила в топку поленья и села в кресло. Вот и всё, конец жуткой истории. Не верится, что это случилось со мной.
Когда огонь погас, я выгребла золу из камина. От тетради и пера не осталось ничего. Я не могла распознать ни одного фрагмента. Наполнила ведро золой и унесла далеко в овраг.
Вечера дожидаться не стала. Уехала в город. Боялась встречи с Дмитрием, была к ней не готова, не понимала своих чувств. У меня было ощущение конца, но я не была уверена. Боялась наломать дров и предпочла сбежать.
В моих глазах стояла картина, как Дима бросает перо в огонь. На его лице не было ни сомнений, ни колебаний, ни сожаления.
***
Лето закончилось. Наступил сентябрь, а вслед за ним и октябрь. Природа готовилась к зимнему сну. С Дмитрием я иногда встречалась, но в наших отношениях была тень пережитого. Нечто неуловимое мешало мне быть искренней. Он тоже был сдержан. Пережитое изменило нас.
Однажды Дима встретил меня после работы и предложил:
– Давай пройдёмся по парку! Сегодня чудесная погода.
Я согласилась, и мы пошли по осенним аллеям, засыпаемым жёлтыми кленовыми листьями, которые с лёгким шорохом ложились нам под ноги, напоминая о том, что всё проходит. Один период сменяет другой. Меняются стремления, желания, чувства, мечты, отношения.
– Скажи, – попросила я, – ты жалеешь, что уничтожил перо?
– Нет, – задумчиво ответил он. – Если бы оно осталось у нас, неизвестно что могло бы случиться. Сгорело, туда ему и дорога. Меньше проблем… Если бы ни перо, я бы не встретил тебя. Кстати, сегодня ровно четыре месяца, как мы познакомились.
– Неужели? Не знала. Странно, что ты помнишь. Обычно парни не обращают внимания на такие даты.
Дмитрий полез в нагрудный карман, достал из него коробочку и открыл. Внутри оказалось кольцо.
– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он. – Я делаю тебе официальное предложение.
Я задумалась, посмотрела ему в глаза. Меня встретил открытый, ясный взгляд. В этот миг я поняла, что Дмитрий любит меня, а тень между нами – лишь призрак старых сомнений и страхов.
– Выйду, – ответила я и протянула руку.
Он надел мне на палец кольцо. Как только металл коснулся кожи, я почувствовала нечто новое, будто мы с Димой стали одним целым. Я пригляделась к кольцу. Явно старинное, с цветочным узором и крупным прозрачным камнем голубого цвета.
– Что это за кольцо? – удивлённо спросила я.
– Оно принадлежало моей бабушке. Она говорила, что когда-нибудь я подарю это кольцо своей жене.
– Ты уверен, что оно не магическое? – с сомнением спросила я.
– Почему ты спрашиваешь?
– Когда ты надел мне его на палец, что-то произошло. Я чувствую, будто мы с тобой стали ближе.
– Не бойся! Это не магия, это любовь. Одна на всю жизнь.
Автор: Ольга Фокина-Александровская
Изображения созданы автором с использованием нейросети Кандинский 2.2
